В углу лежит связка противогазов выпуска шестидесятых годов гражданского образца, все третьего размера. Под ними пребывает морской секстант в коробке. Рядом невинно лежат радиометры ДП-5А, две штуки.





Перед монитором пепельница из снаряда МК-3 76 калибра. Хозяин гильзы именно поэтому не может переписать маркировку – экс-снаряд постоянно используется по назначению .



Все забито эксклюзивной литературой по Первой, Второй мировой, прочими войнами. Это слева. Ближе к двери все забито геоботаникой, географией, археологией, этнографией, метеорологией, картами.



Справа лежат, дожидаясь своего часа, радиостанции типа Алан. В компании с гильзами от зенитного автомата 57-мм и памятниками керамики периода губернаторства Карафуто.



На входе стоит который год подряд, мечта любителей халявного черного металла – снаряд 280-мм, от русской осадной мортиры образца 1877 года. Все попытки спиздить снаряд заканчивались мгновенной грыжей и геморроем. Тяжел, сука.



Да, это наш рабочий кабинет, в котором иной раз яблоку негде упасть. А снаряд стоит на входе в здание. И если я найду у шефа портативную атомную бомбу – я не удивлюсь.



Раньше еще древний пулемет Тип-0 стоял, со стволом в дугу. В музей сдали. Сейчас его место занимает новый телескоп, который больше на миномет похож.







Единственный начальственный кабинет, где происходят детские посиделки. Тянет их сюда.